Психологические проблемы миграции (часть 2).

Продолжаю публикацию страниц блога, представляющих мой профессиональный опыт психологической и психотерапевтической помощи, а также размышления о необычных психологических феноменах, малоизученных в психологии (смотри, к примеру, страницы этого блога, посвященные фантомной реальности и сиблинговым проблемам).
Итак, продолжим разговаривать о миграции. Миграция (смена личностью места нахождения в пространстве,а также места временного или постоянного жительства человека) в настоящее время возросла многократно. Человек на протяжении небольшого периода времени может посетить несколько стран, работать и жить то в одной, то в другой стране. Уровень знания английского языка и других наиболее популярных в международном общении языков быстро возрастает среди населения Земли. О себе могу сказать, что пребывая на научном семинаре по работе с травмой в октябре 2014 года в Истанбуле (Турция), могла общаться с коллегами-психодраматистами и соседями по гостинице на простом английском языке. Это общение создавало непередаваемое чувство единства и дружбы. Когда люди из разных концов мир выражают позитивные чувства по отношению друг друга, вместе "играют" психодраму, ищут пути психологической помощи и поддержки людей, получивших психотравмы разного рода, тогда трудности миграции и знакомства с иной культурой отходят на второй план. Я увидела новую реальность, в которой люди разных возрастных групп (от 18 до 65 лет) из разных стран (США, Китая, Японии, России, Украины) "просто так" (без всякой корысти) заботятся друг о друге, поддерживая друг друга и эмоционально и материально (при случае). Современные молодые люди не боятся динамики и миграции. Они с удовольствием путешествуют по всему миру и знакомятся с культурами разных народов. Познавательный интерес сам по себе позитивен, объединяет людей, делает их "легкими на подъем", то есть мобильными, динамичными и позитивными. Появился целый слой людей, которые берут небольшой рюкзак и едут на выходные дни в другие города, страны, чтобы просто походить по улицам и ощутить мир другой ментальности в архитектуре, звуках речи и музыки, запахах, вкусе еды и т.д. Такие краткосрочные мигранты получают удовольствие от своих путешествий, заряд новых впечатлений и новые фото, видео в свои коллекции.
Казалось бы, можно ли говорить здесь о психологических проблемах? Мой внутренний психолог нашел в такой краткосрочной миграции проблемы ухода человека от повседневной действительности, потребность в поиске новых впечатлений, эффект оживления эмоций, нестабильность психики (синдром гиперактивности у взрослых тоже бывает). Но, глядя на этих людей и общаясь с ними, трудно выискивать у них психологические недостатки, видя их "такими счастливыми"! Может и не надо!
В общем, современная жизнь современного человека (не все люди современны, даже если живут в наше время) насыщена динамикой, дорогами, изменениями. Миграционная способность становится для нас такой же необходимой, как и знание языка международного общения. Выбрать маршрут для движения, легко и быстро собраться в дорогу, запросто решить вопросы с билетами на разные виды транспорта и в разных странах, найти и забронировать места в гостинице или хостеле, подсчитать минимальные затраты на дорогу и т.д. - все это не составляет труда современному мигрирующему по миру человеку. И мне тоже это нравится, хотя реализую это не так часто, как хотелось бы.
А теперь поговорим о сложностях и психологических трудностях большой или долгосрочной миграции, когда человек уезжает работать на год и больше в другую страну, когда отдельный индивидуум или семья принимает решение (по разным причинам) переехать на постоянное место жительства в другую страну, или кто-то принимает решение учиться в иной стране и т.д.
Вопрос о культурном шоке описан во многих книгах по психологии миграции, и, все-таки, давайте еще раз поразмышляем в контексте авторской теории диалогического баланса (смотри часть 1). Культурный шок, по моему мнению, включает себя сенсорный шок - то есть стресс, который переживает организм и психика в целом в силу получения огромного числа новых ощущений, идущих нескончаемым потоком из внешней (и внутренней среды на уровне вестибюлярного аппарата и другое). Все эти новые ощущения должны получить свою ответную реакцию в виде внутренних адаптационных реакций организма и внешних реакций психики (от эмоции до речи). И этот процесс реагирования должен продолжаться до тех пор, пока все системы психофизиологической системы не окажутся сбалансированы с новыми сигналами среды.
Сенсорный шок мигранта может быть очень сильным. Однажды я испытала его, когда попала в Калифорнию в рамках обмена делегациями волонтеров между городами-побратимами США и Украины. В Калифорнии, в городе Санта-Роза я встретила прекрасное отношение со стороны ожидавших нас людей, заботу, получала интереснейшую информацию на тренингах, ела вкусную еду, но уже через три дня я так устала от обилия впечатлений, что ощутила тоску, внутреннюю опустошенность и сильную усталость. При второй поездке в США в тот же город и штат мой сенсорный шок был слабее, так как психике и организму были уже известны ощущения, исходящие от этой среды. Однако, повторная поездка стала больше сопровождаться для меня культурным шоком, так как я уже более спокойно и реалистично посмотрела на жизнь в этой стране и увидела в ней не только "чудесные стороны", но и "трудные" для меня "страницы". Поэтому человеку, который решил переезжать на длительное время или на постоянное место жительства в другую страну, рекомендую съездить хотя бы пару раз в эту страну на некоторое время предварительно до окончательного переезда.
Культурный шок связан со столкновением психики мигранта с иным ментальным миром,иными способами мышления, категоризации, понятиями и представлениями, ценностями, стереотипами и идеалами, шутками и смыслами, рамками для внешнего проявления эмоций и поведенческих реакций, тому подобное. Противоречия, которые возникают в психике мигранта, обусловленные конфликтом противоположных взглядов ("своих" и "иных"), приводят к ряду когнитивных диссонансов, которые перегружают мозг, требуя своего согласования и разрешения. Не у всех психика выдерживает нагрузку адаптации, освоения новой культуры, поэтому иногда психика мигранта выбирает путь психологического возвращения в "свой привычный мир". Именно поэтому появляются в Нью-Йорке районы, где продают "докторскую колбасу", заворачивая ее в грубую серую бумагу, похожую на ту, которая была в советских магазинах времен шестидесятых-семидесятых годов. (Я помню такую "упаковочную" бумагу, когда мама отправляла меня - ребенка в соседний магазин купить триста грамм "докторской" колбасы). А в Сан-Франциско я видела китайские кварталы, где продавцы разговаривают только на китайском языке и совсем не понимают английского. Люди в таких районах живут в психологическом состоянии "наполовину" (частью своей личности они находятся в стране проживания, а большей частью - в своей бывшей Родине).
(Продолжение следует).

О психологических проблемах мигрантов (часть 1)

Извините, мои дорогие читатели, за период отсутствия в пространстве блога. Созревали новые темы, надо было их выносить. Надеюсь вскоре порадовать вас новыми психологическими находками.
Разговаривала сегодня с дочерью о психологических проблемах мигрантов. Она предложила мне написать об этом, поэтому я решила откликнуться на ее запрос, тем более, что эти трудности касаются сейчас Украины, где часть людей вынуждены оставлять дорогие сердцу места жительства и переезжать в более безопасные или ментально близкие районы этой же страны. Некоторые люди уезжают в другие страны, но и там они часто не находят успокоения своей душе.
Психологические проблемы людей, которые мигрируют в иные страны (или другие регионы страны), мне самой близки. Я с двухлетнего возраста поменяла несколько мест жительства в России и Украине (восемь раз). Я помню грусть, с которой приходилось прощаться с подружками и привычными местами игр и учебы. Я люблю путешествовать и быстро адаптируюсь к новым условиям, но грусть при отъезде остается. От этого никуда не денешься.
Обычно, когда я рассказываю людям о психологических проблемах мигрантов, то я исхожу из своей теории диалогического баланса психики человека и среды. И говорю о том, что даже воздух и вода своего родного места жительства составляют неразделимые компоненты окружающей жизненной среды человека. А внешний и внутренний вид дома, дворика возле дома, своей комнаты,игрушек,предметов в доме, картины на стене или домашнего животного, растений в доме или около дома, рисунок на обоях или стенах - все эти детали становятся частью дорогого сердцу окружающего мира. Импритинг (запечатление значимых для выживания детей образов) происходит не только по отношению к близким людям, но и ко всей окружающей реальности. Вкус молока матери отражает ее эмоциональное состояние, запах матери и отца сигнализируют ребенку о том, что в доме благополучная атмосфера или нет. Гормоны привычных чувств близких насыщают атмосферу дома вокруг ребенка. Отрыв ребенка не только от дома, но и от родителей, бабушек, дедушек, сиблингов может нарушить внутренний баланс организма и среды.
Новая среда по-новому пахнет, звучит, двигается. Эти новые раздражители запускают реакцию стресса, потому что к ним нужно адаптироваться, привыкнуть. Организм считывает изменения внешней среды и начинает искать пути создания нового гомеостазиса (подразумевается - гомеостазис как процесс установления равновесия между внутренней и внешней средой). Даже если ребенок маленький и еще не осознает перемещений в пространстве, его организм "узнает" об изменениях в окружающей среде по миллионам сигналов, идущих от всех органов чувств к мозгу. Мозг начинает искать пути поиска баланса организма с новой средой. Новая среда как целая новая страна для маленького ребенка. Пока равновесие не найдено, психика будет давать сигналы тревоги и беспокойства, что переживается как напряжение (или стресс). Выброс адреналина в кровь при стрессе может ощущаться как напряжение, но на самом деле, это сигнал мобилизационной готовности для реагирования организма и всей психики в целом на произошедшие изменения. Чем больше факторов внешней среды меняется для ребенка, тем больше стресса испытывает он, несмотря на то, какого рода происходят изменения (негативные или позитивные). Известно, что и от хорошей неожиданной новости, и во время радостного события человек может умереть от резкого выброса адреналина.
Хочу пойти на конфронтацию (противостояние) с теми родителями, которые считают, что нет ничего страшного в том, чтобы отвезти грудного ребенка к бабушке и дедушке, чтобы он там "ел свежие фрукты","оздоровился", "проводил больше времени на свежем воздухе". Они отвозят ребенка к своим маме и папе, ощущая, что отдают своим близким и родным людям своего ребенка. Но (обратите внимание!) для ребенка эти новые люди совершенно чужие и по запаху и по звуку голоса и другим микровибрациям окружающей среды, которые мы не ощущаем, но организм ребенка их чутко улавливает. Для ребенка эта ситуация равнозначна травме утраты родителей и появлению чувства собственной потерянности в мире, даже если ребенок это явно не выражает и не осознает. Безусловно, в его психике через некоторое время включатся психологические механизмы адаптации, благодаря которым он запишет в своей памяти "новых родителей" (бабушку и дедушку), которые его кормят, одевают, выводят гулять, разговаривают с ним, укладывают спать, учат и т.д. Диалог-взаимодействие психики ребенка с новой физической и человеческой средой приводит к созданию нового баланса с новой средой. Однако, на этом травмы миграции ребенка не заканчиваются.
Неоднократно слышала от своих клиентов, что их в раннем детстве родители отвезли бабушке и дедушке, посещали периодически, но вернули в родительскую семью тогда, когда ребенку нужно было идти в школу. В результате, уже адаптированная психика ребенка, прошедшая через травму покинутости, вновь переживает подобную травму, только теперь на основе расставания со своими вторыми родителями (бабушкой и дедушкой). Травматическая ситуация для психики ребенка повторяется. Для ребенка такая миграция "туда-сюда" может вылиться в формирование разных адаптивных стратегий - от замыкания в себе и самоблокирования "привязанностей" до навязчивого "прилипания" в контактах и тому подобное (смотри работы Джона Боулби).
Подобная ситуация имеет место и для усыновленных, удочеренных детей. В каком бы возрасте ребенок не был покинут своими родными родителями и близкими людьми, его психика помнит миллионы ощущений, связанных с родным человеком, в первую очередь, с мамой. Прерывание этого потока ощущений и становится травмой. Травма потери родителей может сработать как мина замедленного действия намного позже момента усыновления. Психотерапия психодраматическими методами травмы потери рекомендуется для всех приемных детей, а также рекомендуется специальная психологическая подготовка их вторых родителей -"усыновителей-удочерителей" к проявлениям травмы потери у их приемных детей.